Наглые и циничные хищники-капиталисты, живущие за счет ограбленного ими народа, плюющие на него и вытирающие об него ноги – вызывают у нас справедливый гнев и негодование. Они нам презренны и ненавистны. Но еще хуже их дипломированные холуи – интеллигенция, которая после победы буржуазной контрреволюции бросилась служить новому хозяину – капиталу. Противно смотреть, как эти холуи лезут из кожи, стремясь угодить своим теперешним господам. В том числе — как они усердствуют в антисоветчине, льют ложь и клевету на социализм.
Взять нашу муниципальную газету «Рыбинские известия» во главе с редактором Юлией Муратовой. Похоже на то, что Юлия Муратова решила превратить свою газету в главный идеологический орган местных антисоветчиков. Клевету на советскую эпоху она поставила на конвейер. Всего за один только ноябрь месяц в «Рыбинских известиях» были опубликованы две махрово-антисоветские статьи. Первая из них называлась – «Пропавший царь», и вышла из-под пера журналистки Юлии Галанцевой. Эту статейку мы без особого труда разнесли в клочья. Но «Рыбинские известия» оперативно преподнесли нам новый пасквиль, также за авторством Ю.Галанцевой. Называется он так: «Мусорщики революции». И имеет вот такой подзаголовок: «Вспоминаем кровавое революционное время в Рыбинске через судьбу его буревестников – чекистов». https://gazeta-rybinsk.ru/2020/11/01/76281#comment-151880
Из названия уже можно предположить, какие это грязные антисоветские помои, какое наглое и беспардонное вранье на тему о «кровавых зверствах большевиков».
Так оно и есть. В статье описан период становления Советской власти в Рыбинске. Вот что пишет Галанцева:
«Большевики захватили Рыбинск 26 января 1918 года. В город прибыл отряд балтийских матросов. Они разогнали Думу и Управу».
И якобы после этого «захватившие Рыбинск» большевики стали расстреливать налево и направо абсолютно безвинных граждан.
Чего стоит уже первая фраза — «большевики захватили Рыбинск»! Можно подумать, что большевики – это какие-то татаро-монголы из диких степей или рептилоиды с планеты Нибиру. Вдруг, откуда ни возьмись, нагрянули со стороны – и «захватили Рыбинск».
А на самом деле большевики – это и есть жители Рыбинска, рыбинские трудящиеся. Они здесь жили, здесь работали – на пристанях, на судах, на складах, в железнодорожных мастерских, в депо, на промышленных предприятиях. Они жестоко страдали от эксплуатации хозяев – купцов, судовладельцев, заводчиков и фабрикантов. И нет ничего удивительного, что они включились в революционное рабочее движение и активно в нем участвовали. И Февральскую, и тем более Октябрьскую революцию рыбинские трудящиеся встретили с радостью. Они приветствовали и свержение самодержавия, и свержение буржуазного Временного правительства.
И, конечно, они всей душой хотели установления в Рыбинске Советской власти. Да вот только наша рыбинская буржуазия оказалась довольно ушлой. Во время Февральской революции она, чтобы не дать трудящимся взять власть, создала свои буржуазные органы власти: Думу, Управу и Комитет общественных организаций.
Вот эти-то буржуазные органы власти и разогнали прибывшие в Рыбинск матросы (о чем с таким негодованием пишет Галанцева). Ведь все эти «думы» и «управы» созданы-то были только для того, чтобы власть оставалась у буржуазии. Для народа же они ничего делать не хотели. Ни жилья, ни топлива бездомным и замерзающим горожанам они не дали. С голодом они тоже не смогли справиться, хотя взяли якобы для этой цели в кредит громадную сумму — пятьсот тысяч рублей. Однако эти деньги исчезли неизвестно куда, а трудящиеся продолжали голодать. Зато наступил рай для спекулянтов. Рыбинские богачи – купцы, фабриканты, помещики – стали втридорога продавать припрятанные в кладовых продукты. А Дума, Управа и Комитет смотрели на это сквозь пальцы и даже не думали что-то предпринять. Дело дошло до того, что отчаявшиеся жители подняли бунт и чуть не убили тогдашнего городского главу, купца Девяткина. Ему пришлось спасаться бегством, а после этого уйти в отставку. Обо всем этом Галанцева, конечно, не говорит ни слова. Поскольку ей надо выставить большевиков ужасными кровавыми деспотами – смотрите, мол, взяли и всех разогнали! Но, спрашивается — что же еще было делать с такими органами власти, как не разогнать их к чертовой матери?
Тоже самое и насчет матросов. Из статьи Галанцевой создается впечатление, будто матросы явились в Рыбинск ни с того ни с сего, свалились как снег на голову – просто потому что так решили. Просто захотелось им позверствовать, порасстреливать ни в чем не повинных рыбинских граждан. Так у Галанцевой. А как на самом деле?
А на самом деле они приехали, потому что рыбинские трудящиеся отправили Советскому правительству телеграмму с отчаянной просьбой – немедленно прислать отряд матросов. Обстановка в городе сложилась грозная. Буржуазия не признала Октябрьскую революцию и продолжала удерживать власть. У рыбинских трудящихся не хватало сил ее свергнуть. В местном Совете было много предателей – эсеров и меньшевиков, которые пошли на сговор с буржуазией.
Вдобавок в городе подняли голову самые контрреволюционные элементы. Это были в основном офицеры расформированных армейских частей, которых на тот момент в Рыбинске скопилось очень много. Офицеры эти стремились не просто к свержению Советской власти – но к восстановлению прежних, дофевральских порядков — монархии и сословного общества. Осуществить это они собирались путем военной диктатуры и кровавого подавления революции. Эти офицеры стали подстрекать разложившихся солдат к погромам, в надежде что погромы перерастут в контрреволюционные выступления. Им удалось уговорить солдат и примкнувших к ним люмпенов ограбить винный завод. Произошел грандиозный погром, который сопровождался повальным пьянством, буйством пьяной толпы, поджогом спирта, новыми грабежами, и т.п.
Буржуазные органы власти опять спасовали и ничего не смогли предпринять для наведения порядка. (А может, и не хотели. Может быть, они были рады, что контрреволюция подняла голову, надеялись, что она в итоге покончит с властью трудящихся).
А офицеры уже призывали солдат грабить оружейные склады. На тот момент в Рыбинске имелось огромное количество оружия и боеприпасов. Если бы они попали в руки контрреволюционеров, это имело бы самые непредсказуемые и страшные последствия для революции.
Вот тогда-то Совет по настоянию большевиков принял решение отправить телеграмму Советскому правительству. А в телеграмме была отчаянная просьба – немедленно пришлите на помощь отряд матросов, ибо своими силами не можем справиться с буржуазией и с поднявшей голову контрреволюцией!
Тогда-то матросы и приехали в наш город. Рыбинские трудящиеся встречали их как спасителей, устроили в их честь приветственную демонстрацию с оркестром и красными знаменами. Они надеялись, что матросы помогут им справиться с буржуазией и контрреволюцией, победить голод, покончить со спекуляцией, с грабежами и погромами. И матросы действительно помогли.
Вместе с рыбинскими рабочими Создали Временный Революционный комитет, который взял на себя всю полноту власти в городе. Распустили буржуазные органы власти – Думу и Управу, которые не делали ничего для народа, а отстаивали интересы богачей. Провели перевыборы в Совет и очистили его от предателей, меньшевиков и эсеров. Организовали патрулирование улиц, чтобы пресечь грабежи и погромы. Провели обыски кладовых и подвалов у богачей – купцов, помещиков и фабрикантов, изъяли спрятанные там немалые запасы продовольствия и отдали их голодающему населению.
Так что балтийские матросы заслужили искреннюю благодарность рыбинских трудящихся и оставили о себе добрую память.
А теперь поговорим о «кровавых зверствах» Советской власти, о которых с таким упоением пишет Галанцева.
В это время контрреволюция поднимала голову по всей стране, и в нашем городе тоже.
Офицеры, которые в декабре устроили погром винного завода и подстрекали солдат разграбить оружейные склады – эти самые офицеры включились в савинковский белогвардейский «Союз защиты Родины и свободы», создали его местное отделение и стали готовиться к вооруженному свержению Советской власти. И как мы знаем, летом 1918 года по приказу Савинкова и с благословения Антанты эти самые офицеры подняли мятеж против власти трудящихся.
Местная буржуазия тоже показала свои зубы. Купцы, фабриканты и заводчики прятали и уничтожали продовольствие – чтобы вызвать голод и затем натравить голодное население на Советскую власть.
Предатели трудящихся, меньшевики и эсеры, после изгнания их из Совета окончательно перешли на сторону контрреволюции, вместе с офицерами и буржуазией пытались спровоцировать антисоветские выступления. Многие из них стали членами савинковской организации и занимались подготовкой вооруженного мятежа, а в июле 1918 года приняли в нем активное участие.
Контрреволюция объявила войну Советской власти. И Советская власть вынуждена была воевать. Кого она карала, в том числе и в Рыбинске? Она карала своих отъявленных врагов, которые стремились ее уничтожить. Офицеров, готовивших ее вооруженное свержение, воротил-спекулянтов, сознательно устраивающих голод, меньшевиков и эсеров, пособничающих контрреволюционерам. Их Советская власть карала – защищая революцию, служа чаяниям трудящихся, которые в Октябре семнадцатого сбросили ярмо эксплуататоров и не хотели снова возвращаться в рабство.
Словом – все действия Советской власти, в том числе в Рыбинске, были вынужденным ответом поднявшим голову врагам революции, защитой интересов трудящихся. Поэтому они были оправданы и справедливы.
Галанцева пытается изобразить большевиков адскими садистами, которые развлекаются убийствами невинных людей, расстреливают просто так, для забавы или для грабежа.
Спрашивается — могли ли в рядах советских работников оказаться люди с классово чуждым сознанием, дегенераты, которые пришли не для того, чтобы бороться за справедливость – а чтобы покуражиться над беззащитными? Да – могли. Но для Советской власти они были такими же врагами, как и белые. И она с ними поступала как с врагами.
Сама же Галанцева в своей статье описывает, как беспощадно карала Советская власть таких выродков. В частности, Галанцева приводит пример, как были арестованы и немедленно расстреляны два чекиста, которые пьяные устраивали дебоши и куражились над гражданами. И сам начальник рыбинской ЧК, П. Голышков, за самоуправство и за излишнюю жестокость во время Красного террора был приговорен к расстрелу.
Даже в условиях беспощадной классовой войны, когда контрреволюция шла на все, чтобы уничтожить Советскую власть, когда решался вопрос жизни и смерти социалистической революции – даже в такой момент, как видим, Советская власть была против произвола и расправ над невинными. Она требовала от своих бойцов дисциплины, сознательности и справедливого отношения к гражданам. И этим Советская власть в корне отличалась от белогвардейщины. Белогвардейщина, напротив, всегда делала ставку на самые морально разложившиеся слои общества, на их преступные наклонности. Вспомним тех же рыбинских офицеров, которые в 1918 году спаивали солдат и люмпенов и подбивали их на бандитизм, на грабежи и погромы.
***
Интересно, что Галанцева в доказательство «зверств» большевиков ссылается на дневник некоего Александра Лютера, рыбинского офицера, дворянина и помещика. Галанцева дает его взгляд на революцию. Точнее – взгляд всего его класса, класса свергнутых эксплуататоров.
Конечно — им революция была ненавистна, поскольку она лишила их господства над трудящимися, праздной, сытой, роскошной жизни за счет ограбленных и обездоленных народных масс. А насилие, на которое вынужден был идти революционный народ, воюя с эксплуататорскими классами – это насилие они, разумеется, считали прямо каким-то запредельным зверством.
То, что они сами веками применяли насилие к народу, что топили в крови любую его попытку восстать против гнета – это они зверством не считали. Нет, что вы, какое зверство! Это просто господа наводят порядок, ставят на место непокорных холопов. Им можно, на то они и господа! А вот когда народ употребил насилие против своих мучителей, чтобы освободиться – так они сразу закричали о «зверствах»!
Словом, ясно, почему революция была ненавистна свергнутым эксплуататорам. Но вот вопрос – почему Галанцева встает на их точку зрения? Почему она смотрит на революцию глазами тех, у кого революция отняла дворянские титулы, барские хоромы, банки, заводы и фабрики? Почему она не смотрит на революцию глазами эксплуатируемых, ограбленных, обездоленных? Для них революция стала зарей новой жизни. Благодаря революции они впервые почувствовали себя не скотом, а людьми. Они впервые получили доступ к культуре и образованию, смогли приобщиться к государственному управлению, науке, искусству. И именно они составляли огромное большинство народа.
Почему же Галанцева не смотрит на революцию их глазами?
Может быть, предки Галанцевой тоже были из привилегированных? Может, они из-за революции потеряли свои дворянские титулы, барские усадьбы, банки, фабрики, заводы? Вряд ли! Скорее всего, предки Галанцевой до семнадцатого года, как и большинство российского народа, были малоимущими тружениками, которых это самое «избранное» меньшинство нещадно грабило, гнобило и презирало. Так с чего же Галанцева решила встать на сторону этого меньшинства? С чего же она воспылала симпатией к классу грабителей и паразитов?
И еще хотелось бы задать такой вопрос – для чего госпожа Муратова так усердствует в антисоветчине? Для чего она так рьяно взялась за очернение советской эпохи? Ведь на самом деле ее непосредственные хозяева – власти города Рыбинска — от нее этого не требуют. Все, что от нее требуется — выдавать на страницах своей газеты ежедневную порцию похвал в адрес рыбинской власти, изображать ее таким образом, как будто она есть воплощение мудрости и заботы о горожанах, а все ее действия – одни сплошные благодеяния для нас грешных.
Этим в общем-то и ограничиваются обязанности Юлии Муратовой. Если она будет исправно выполнять эти свои обязанности, то у нее все будет в порядке – она сможет получать свою оговоренную пайку и спокойно есть свой кусок хлеба с маслом. Так что махровая антисоветчина на страницах ее газеты — это уже ее личная инициатива. Этого от нее никто не требует. Она сама так решила.
Вот мы и спрашиваем – чего она так старается? Или она надеется таким образом выслужиться, продемонстрировать свою особую преданность буржуазному строю – и получить за это особое благоволение хозяев, признание и благодарность? Может быть, она надеется, что они ее за это приблизят к себе? Если так, то она зря старается. Для тех, кто обогатился на грабеже народа, кто владеет банками, нефтью, газом, предприятиями, кто ворочает миллиардами, для этих господ такие как Муратова – всего лишь прислуга. (То, что прислуга с дипломом – дела не меняет). И как бы она ни выслуживалась, как бы ни усердствовала в антисоветчине — она все равно останется для них только прислугой. Дальше – ее дело. Если ей нравится быть на подхвате у паразитов – она может продолжать в том же духе. Может и дальше лезть из кожи, в надежде что они заметят ее усердие и приласкают, кинут ей с барского стола косточку послаще и пожирнее.
В. ЯНЕВА