(К 105-летию со дня подавления белогвардейского мятежа)
В Москве наконец-то стали осознавать серьезность происходящих в Ярославле событий. Ленин рассматривал ярославский мятеж как результат деятельности внешних врагов революции. «Лето 1918 года, – говорил он, – совпало с громадным заговором в Ярославле, который был, как теперь доказано и признано участниками, вызван французским послом Нулансом. …появилось ярославское восстание, и мы видим влияние англо-французов…». (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 39, С. 30-31). Также он связывал ярославский мятеж с московским левоэсеровским мятежом. (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 23, С. 158.) На заседании большевистской фракции Y Cъезда Советов Председатель ВЦИК РСФСР Я. Свердлов сделал внеочередное Заявление о мятеже в Ярославле. Тогда же он адресовал ярославским коммунистам сплотиться для скорейшей ликвидации мятежа. Делегатам Y Всероссийского Cъезда Советов от Ярославской губернии было предложено немедленно возвращаться домой для организации подавления белогвардейского восстания, действовать по обстановке, но решительно, а главное – во что бы то ни стало удержать железнодорожный мост через Волгу. Делегаты Съезда П. Будкин, К. Бабич, О. Розанова и другие тотчас выехали в Ярославль. Главнокомандующим Ярославского фронта был назначен А. Геккер, архангельский окружной военный комиссар, командующий Вологодским тыловым районом. В соответствии с приказом А. И. Геккер взял в свои руки общее руководство военными действиями по разгрому ярославского мятежа белогвардейцев. 13 июля командующим войсками Южного района Ярославского фронта был назначен Ю. Гузарский. На 3-4 день мятежа белогвардейцев защитники Советской власти в Ярославле получили поддержку из близлежащих городов. В город стали прибывать отряды красногвардейцев из Тутаева, Ростова Великого, Кинешмы, Вологды. В подавлении мятежа участвовали 6-й Тукумский Латышский стрелковый полк под командованием Вациетиса И., 1-й Тверской полк Красной армии, 1-й Костромской Советский полк, Ярославская рота Интернационалистов, Батальон 1-го Варшавского полка, 1-ый Ярославский Советский полк и др. В Кинешме была объявлена мобилизация коммунистов, которые в числе 91 человека были вооружены и переведены на казарменное положение. Подобные меры предпринимались также в Костроме, Иваново-Вознесенске.
Ярославль, по сути, оказался в «тисках блокады». В конце дня 12 июля командир красных отрядов А. Геккер телеграфирует в Москву Троцкому: «Наши части заняли позиции около деревни Филино. Связь между отрядами налаживается. Силы противника малочисленны, но хорошо вооружены, ими занимаются здания, служащие им надежным прикрытием. При приближении советских частей крестьяне бросают оружие и уходят в деревни. Белогвардейцы насильственно мобилизуют местных жителей. Настроение противника вялое, активных действий с его стороны не предпринимается. Настроение наших частей бодрое».
18 июля 1918 года в городской управе г. Ярославля проходит последнее за время мятежа заседание. Некоторые члены управы предлагают пойти в штаб восстания и требовать от А. Перхурова немедленной сдачи города красным. Однако Б. Дюшен, назначенный еще Временным правительством комиссаром Ярославской области, был резко против этого и требовал продолжения борьбы. Стоит отметить, что Б. Дюшен прошел путь от социал-демократа до ярого сторонника Временного правительства и участника белого антибольшевистского движения. Оказавшись в эмиграции, он встал на сторону поддержки Советского государства и связал свою службу с НКВД-МГБ СССР. Учитывая дальнейшую судьбу Б. Дюшена, можно предположить, что тогда у него начались контакты с советской разведкой. Как отмечает ярославский историк А. Васильченко, «Впрочем, этот факт не был чем-то неожиданным. Такой путь для себя избрали многие эмигранты с более громкими и известными фамилиями».
А. Перхуров вызывает к себе командира Заволжского фронта полковника П. Залуницина и откровенно говорит: «…Мы окружены — положение безвыходное. Многие из восставших пали духом и стараются улизнуть в села и там укрыться от мести большевиков. Армия начинает испытывать недостаток в еде, т.к. припасы на исходе. Бои, продолжающиеся каждый день, стали в тягость населению. Света нет, воды нет. За ведром воды приходится бежать к Волге или к Которосли, рискуя жизнью, т.к. большевики обстреливают эти места. Кроме того, вода в реке заражена трупами. Река служит общим кладбищем для нас и для большевиков. Кроме того, откуда-то из верховьев Волги плывут разложившиеся трупы. Где и что делается — неизвестно. С каждым днем большевики подвозят все новые и новые силы…». Эту оценку сложившейся ситуации в Ярославле в своих воспоминаниях подтверждает и генерал К. Гоппер. «Уже с самого начала этого периода боя я видел бесполезность такой обороны, если не будут приняты другие меры. Сносясь по телефону с полковником Перхуровым, я настаивал, чтобы весь отряд был переброшен в Тверицу, и, освободив путь на Данилов, отходил в этом направлении, с целью соединиться с французским десантом, двигающимся из Архангельска… Мой отряд таял прямо-таки по часам, много выбывало ранеными; многие оставляли свои места самовольно, видя безнадежность положения и чувствуя страшную усталость. (Восстание в городе Ярославле в 1918 году. П.Ф. Злуницн https://yarreg.ru/articles/sk_news_11_29039_/)
15 июля 1918 года, десятый день ярославского восстания, в штабе мятежников проходило очередное заседание военного совета под председательством А. Перхурова. Как командующий армией, он, обрисовав обстановку на фронте, заявил о необходимости менять стратегию борьбы с большевиками. Он предложил, взяв за основу предложение генерала К. Гоппера, снять со всех участков фронта людей, переправиться через Волгу и, прорвав оборону красных, идти в Архангельск на соединение с англо-французским десантом. После А. Перхурова выступил генерал П. Карпов, предложив защищаться до последнего в Ярославле. Тот был уверен, что в ближайшее время вслед за Ярославлем поднимется все Поволжье. И тогда совместно можно будет двинуться на Москву, но для этого необходимо сформировать еще 4 полка пехоты из жителей города. Он обратил внимание на то, что главную роль в восстании сыграли приезжие офицеры, а не ярославцы, которые до сих пор отсиживаются по домам. Большинство присутствующих было на стороне генерала Карпова. На заседании штаба было принято предложение: А. Перхурову сдать командование армией генералу П. Карпову, а самому войти в состав Ярославского правительства, сформированного из представителей местной общественности и профессуры Демидовского лицея. А. Перхуров отверг это предложение. В ночь с 15-го на 16-е июля генерал-лейтенант П. Карпов принял командование всей армией мятежников. В свою очередь А. Перхуров с отрядом добровольцев (50 чел.) 17 июля прорвался мимо красных застав на пароходе и скрылся из города, прибыв на Толгу. Он предпринял усилия возобновить военные действия в Заволжье, в тылу красных войск. Однако данные разведки за силами защитников Советской власти убедили полковника, что столкновение с ними приведет к гибели отряда и его самого. Он принимает решение пробиваться на восток, на соединение с белочехами. Спустя полтора месяца А. Перхурову удалось добраться до Казани. Там он возглавил отдельную Казанскую бригаду и участвовал в боях под Бугульмой и Нурлатом. 17 июня 1919 года адмирал А. Колчак подписал приказ о производстве А. Перхурова в генерал-майоры с прибавлением к фамилии «почётного» прозвища «Ярославский» — за руководство Ярославским восстанием. Этот жест со стороны А. Колчака не случаен. Он четко свидетельствовал об идеологическом его родстве с бывшим царским полковником: оба патологически ненавидели большевиков. Ради свержения Советской власти А. Перхуров, организовав белогвардейский мятеж в Ярославле, фактически жителей подверг «кровавой бане», а инфраструктуру города — полному уничтожению. А. Колчак в письмах супруге говорил о крайней необходимости применения жесточайших мер в отношении большевиков. «Идет самая свирепая и жестокая борьба, в которой не берет в плен, а если берут, то только для того, чтобы создать положение для пленного хуже смерти. Люди разложились нравственно…. Все пройдет и проклятое пятно большевизма будет стерто с лица русской земли – я все-таки положил хорошее наследие для этого основание, и десятки тысяч предателей уже не воскреснут». (Ганин А. Вернуть золото Колчака. //Российская газета. 20 ноября, 2019 г., С. 9.) В июне 1922 года А. Перхуров был приговорён народным судом г. Ярославля к смертной казни.
19 июля 1918 года. Четырнадцатый день ярославского мятежа белогвардейцев. Штаб Ярославского отряда Северной добровольческой армии выпускает последнюю за время мятежа листовку. «Доблестные воины! Вы показали в эти дни борьбы живым своим примером, что преданность общему делу освобождения России, честность и мужество, противопоставленные даже лучше вооруженному противнику, — побеждают. Как ни старается враг, — не сломить ему нашей воли к победе…. Да здравствует Северная Добровольческая Армия! Да здравствует Учредительное собрание! Да здравствует Великая Свободная Россия!». Эти духоподъемные слова и победные лозунги на деле целиком расходились с реальным положением в Штабе мятежных белогвардейцев. Вечером того же дня там собрались офицеры для обсуждения не о продолжении борьбы с отрядами Красной армии, а о двух сценариях дальнейшего своего поведения в сложившейся ситуации. Идти на прорыв, как ранее предлагал полковник А. Перхуров, или сдаться в плен своим немецким военнопленным, как подданным Германии. В начале совещания большинство собравшихся офицеров выступали за прорыв из Ярославля. Командиры участков обороны должны были дать свои соображения о возможностях прорыва обороны частей Красной армии. Через несколько часов, снова собравшись в Штабе, белогвардейские командиры пришли к выводу о не возможности реализации первого варианта: прорыва и ухода из города. Большинством голосов был одобрен второй вариант: сдаться немецким военнопленным. Они, между прочим, в начале мятежа были интернированы белогвардейцами и помещены в здание городского театра (ныне Академический Первый русский театр имени Ф. Волкова) из-за опасения, что немцы выступят на стороне красных. Для осуществления второго варианта в Штаб белогвардейцев был приглашен начальник «Германской комиссии военнопленных № 4» лейтенант К. Балк. Как вспоминала потом актриса В. Барковская, которая находилась в это время в Штабе: «…Он дал честное слово германского офицера, что он действует от имени императора Вильгельма и что все сдавшиеся в плен офицеры будут отправлены в германскую миссию в Москву, откуда их, по всей вероятности, отправят или в Берлин, или в оккупированные немцами местности. Вообще гарантировал им полную безопасность, но требовал немедленного вооружения содержащихся в городском театре 1400 человек военнопленных…». По версии ярославского историка А. Васильченко, В. Барковская была агентом ЧК. По инициативе Я. Петерса, одного из создателей и первых руководителей ВЧК, лично курировавшего ликвидацию «Союза защиты Родины и свободы» в Москве и других городах, в том числе и в Ярославле. В. Барковская была инфильтрирована (устроена) в Интимный (камерный) театр в Ярославле. Часть актеров данного были активными участниками тайной офицерской организации «Союза защиты Родины и свободы».
С восходом солнца 21 июля на площади перед городским театром состоялась церемония сдачи оружия мятежниками, которой командовал начальник «Германской комиссии военнопленных № 4» лейтенант К. Балк. Он вышел к собравшимся в офицерской парадной форме, хотя до этого ходил в гражданском костюме, и еще раз пообещал сдавшимся белогвардейцам полную безопасность. После церемонии сдачи оружия мятежниками-белогвардейцами, которой командовал начальник
«Германской комиссии военнопленных № 4» лейтенант К. Балк, последний зачитал Обращение к жителям г. Ярославля. В нем сообщалось: «Допущенная на основании Брестского договора правительством Российской Федеративной Республики и уполномоченная тем же правительством германская комиссия № 4 в Ярославле имеет честь оповестить следующее… Так как военные операции не привели к желательным результатам и дабы избегнуть дальнейших разрушений города и избавить жителей от неисчислимых бедствий, Ярославский отряд Северной добровольческой армии 21 июля 1918 г. предложил германской комиссии № 4 сдаться ей и выдать все оружие. Германская комиссия № 4 приняла предложение… Германская комиссия № 4 располагает сильной боевой частью, образованной из вооруженных военнопленных, и займет для поддержания спокойствия в городе Ярославле до получения решения из Москвы положение вооруженного нейтралитета. Для соблюдения порядка и восстановления нормального течения жизни комиссия окажет по мирному возможности населению должную поддержку….». (Продолжение следует)
Первый секретарь ЯО КПРФ (1993-2000 гг.)
В.И. Корнилов