В либеральной научной и публицистической литературе с момента перестройки широко бытует мнение, в том числе и в Ярославской печати о незаконности Октябрьской революции. Так, в статье профессоров М. Ерина и А. Чукарева «Прозрение» (Северный край, 14 фев. 1992 г.) утверждалось, что большевики во главе с Лениным и Троцким в октябре 1917 года свергли самую демократическую в мире республику во главе с А. Керенским. Во-первых, абсурдна сама постановка о правовой основе любой революции. Ее законность – воля народа. Она приходит тогда, когда большинство граждан не в состоянии терпеть произвол в стране и беспомощность властей навести порядок. Революция – это общественно-политический процесс, в ходе которого радикально решаются вопросы, накопившиеся в социуме не за одно десятилетие, а то и несколько столетий. В подобного рода публикациях ни слова не говорится о том, что за 6 месяцев пребывания Временного правительства у власти произошел полный развал экономики, дезорганизация социальной жизни и начавшийся распад государства на самостийные территории. Понимание таких масштабных явлений, как Великая Октябрьская социалистическая революция, требует не коньюктурного, а глубоко научного подхода к событиям тектонического масштаба.
Обострение отношений между трудом и капиталом, нарастающая зависимость от иностранного капитала, рост напряженности в межнациональных отношениях в условиях незрелости гражданского общества в начале ХХ века в Российской империи делали проблематичным политическую и социально-экономическую модернизацию страны на пути перехода, как мыслили государственные деятели либерального толка типа, как С.Ю. Витте, к правовому государству в соответствии с Высочайшим Манифестом «Об усоверше́нствовании госуда́рственного поря́дка» от 17 (30) октября 1905 года. В нем отмечалось:
«1) даровать населению незыблемые основы гражданской свободы, свободы совести, слова, собраний и союзов; 2) установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы, и чтобы выборным от народа была обеспечена возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных от нас властей».
В Манифесте говорилось о распределении законодательной инициативы между монархом и Государственной Думой. За Царем сохранялось право распускать Думу и блокировать её решения правом вето. Однако сложившееся на протяжении XIX века противостояние царизма и общественности усилилось. Кадеты ставили во главу модернизации страны политические преобразования, направленные на создание не половинчатой, а полноценной конституционной монархии по английскому образцу. Левые партии (большевистское и меньшевистское крыло РСДРП, эсеры, анархисты и др.) требовали радикальных преобразований в интересах человека труда и главным инструментом их осуществления считали революцию. «Долой самодержавие» — оставался главным лозунгом для всех оппозиционных партий. Даже Общероссийский семинарский союз на съезде в 1916 году записал в своем Документе, что «террор в отношении митрополитов, архиепископов и других иерархов православной церкви допустим, если они противодействуют революционной деятельности семинаристов». Знаменитый дореволюционный русский писатель Д.С. Мережковский в сборнике «Царь и революция» заметил: «Вам кажется, что мы остепенимся, взнуздаемся парламентским намордником, откажемся от социалистических и монархических крайностей и удовольствуемся буржуазно-демократическою лавочкою… Во всяком случае, на конституционной монархии мы не остановимся. Да и не могла бы, если бы даже хотела русская монархия дать конституцию». Писательская интуиция позволила ему верно охарактеризовать социально-политическую ситуацию, сложившуюся после публикации царского Манифеста.
Первые две Думы (1906-1907 гг.) были использованы как площадки для нелицеприятной и непримиримой критики самодержавия оппозиционными партиями, и о каком-то взаимном сотрудничестве оппозиции с властями не шло и речи. В первую очередь депутаты потребовали объявить амнистию осужденным за политические преступления. На заседании 29 апреля 1906 г. кадет Ф. Родичев (впоследствии – автор выражения «столыпинский галстук») говорил, обращаясь к верховной власти: «Если вы желаете уничтожить ту ненависть, которая в настоящее время горит ярким пламенем с той и другой стороны, возьмите на себя (царскую власть – В.К.) почин и щедрою рукой дайте всепрощение. Это – акт высшей политической мудрости». В правительственных кругах такую постановку вопроса считали неприемлемой и, по мнению Царя, Дума должна была осудить революционный террор. Третья Дума (1907-1912 гг.), где преобладали депутаты от партии октябристов, пошла на сотрудничество с Правительством П.А. Столыпина, что позволило провести в жизнь аграрное законодательство. Реализуя аграрную реформу, П.А. Столыпин взял курс на ускоренное создание деревенской буржуазии в целях расширения социальной базы правящего режима путем разрушения крестьянской общины. В его докладе Николаю II говорилось: «Только таким путем будет создана та крепкая среда мелких и средних собственников, которая повсеместно служит оплотом и цементов государственного порядка». В ходе буржуазной революции 1905-1907 гг. радикально меняется взгляд властей на роль крестьянской общины, которая теперь воспринималась ими как идеальный объект для революционной пропаганды. Царизм перешел от ее поддержки к ее слому, насаждая повсеместно хутора и отруба, которые должны были разъединить крестьян, выражаясь их языком, «на богатых и сильных и пьяных и убогих». Ленин метко подметил: «Столыпин – министр такой эпохи, когда крепостники-помещики изо всех сил, самым ускоренным темпом повели по отношению к крестьянскому аграрному быту буржуазную политику, распростившись со всеми романтическими иллюзиями и надеждами на «патриархальность» мужичка, ища себе союзников из новых, буржуазных элементов России вообще и деревенской России, в частности». Предложенный Премьер-министром П.А. Столыпиным проект сохранения политической стабильности в пользу проведения модернизации экономики был отвергнут ведущими политическими силами справа и слева. В 1909 году П.А. Столыпин в интервью газете «Волга» говорил: «Дайте государству 20 лет покоя, внутреннего и внешнего. И вы не узнаете нынешней России!».
Обвиняя лидеров оппозиционных партий в стремлении к великим потрясениям в России, следует признать, что он своим видением аграрной реформы и напористостью, с которой он начал осуществлять, в немалой степени им (потрясениям) сам поспособствовал. Хотя П. Столыпин неустанно подчеркивал, что русский народ и православие – «ствол Российской Империи», тем не менее, в основу переустройства хозяйственной жизни в деревне положил западную модель земледелия, базирующаяся на частнособственнической психологии производителя сельхозпродукции. Столыпинский проект аграрной реформы носил социально-конфликтный характер, внося раскол во все слои общества. Общеизвестно, что раздел имущества, который, если происходит в семье, как правило, не обходится без скандалов, подчас принимающих преступный характер. Теперь представим себе состояние 105 тыс. земельных общин, в которых, согласно аграрной реформе, должен произойти раздел имущества. К тому же возраставшее количество переселенцев, необеспеченных земельными наделами и инвентарем, вело к их возвращению в Европейскую часть России: в 1905–1907 гг. вернулось 10,1% переселенцев, в 1910–1916 – 30,9%. Это не менее 2 млн. человек. Они возвращались не в родные пенаты, там никто их не ждал, поскольку они свои земельные наделы продали. Они пополняли голодную армию безработных в крупных городах, т.е. пополняли ряды революционно настроенной массы. Не случайно известный советский, российский социолог С. Кара-Мурза назвал Столыпина отцом русской революции.
Возникшая в 1914 г. Первая мировая война, дезорганизовав экономическую и социальную жизнь в России, способствовала обострению политического и социально-экономического кризиса. Пик забастовочного движения рабочих приходится на начало 1917 года. Если в январе состоялось 389 забастовок, из которых 228 носили политический характер, и в них участвовало 264 ,9 тыс. человек, то в феврале число забастовок выросло до 963. Они были преимущественно политическими, и в них участвовало 438,8 тыс. рабочих. К тому времени также возник серьезный конфликт царской власти и крупного капитала во время Первой мировой войны. В 1915-1916 гг. царское Правительство выступило против взвинчивания цен и «вакханалии наживы». Значительно выросла роль военной «госприёмки» профильной продукции. Либеральная оппозиция прозападного толка оценила эти меры как установление «государственного социализма». Считаем, что этот конфликт подтолкнул российские «денежные мешки» к поддержке инициаторов Февральской революции и свержения Царя. Не случайно, после Февраля 1917 года Временное Правительство ликвидировало нарождавшуюся систему государственного регулирования.
В массовом сознании россиян благодаря современным либеральным СМИ утвердился стереотип о большевиках, как изуверской силе, ликвидировавшей русскую монархию. На самом деле, в Февральскую революцию 1917 года главными низвергателями Царя при морально-дипломатической поддержке Англии и Франции выступили представители кадетской партии и партии октябристов, генералитета Русской армии, заставив его отречься от трона в пользу брата Михаила. Синод Православной Церкви поддержал отречение Николая II и призвал православный народ молиться за Временное правительство. Русские генералы, организовав заговор против царя Николая II, в своей массе оказались недальновидными политиками. Они, нарушив военную присягу, вынудили его отречься. Генерал Л. Корнилов лично участвовал в аресте царской семьи. Ленин в «Письмах издалека» (Письмо 1), анализируя механизм свержения Царя, указывал на связь англо-французского финансового капитала, англо-французского империализма с октябристско-кадетским капиталом России как главный фактор организации заговора против Николая Романова. Он писал: «Эту сторону дела, чрезвычайно важную, замалчивает по понятным причинам англофранцузская пресса и злорадно подчеркивает немецкая. Мы, марксисты, должны трезво глядеть правде в глаза. Весь ход событий февральско-мартовской революции показывает ясно, что английское и французское посольства с их агентами и «связями», давно делавшие самые отчаянные усилия, чтобы помешать «сепаратным» соглашениям и сепаратному миру Николая Второго с Вильгельмом II, непосредственно организовывали заговор вместе с октябристами и кадетами, вместе с частью генералитета и офицерского состава армии и петербургского гарнизона особенно для смещения Николая Романова».
Генерал А.И. Деникин, выступая на Совещании в Ставке 16 июля 1917 года в присутствии А.Ф. Керенского заявил: «Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие…. Развалило армию военное законодательство последних 4-х месяцев. Развалили лица, по обидной иронии судьбы, быть может, честные и идейные, но совершенно не понимающие жизни, быта армии, не знающие исторических законов ее существования». Содержание писем с фронта, приходившие в редакции петроградских газет, начиная с августа, свидетельствовало о том, что солдаты заболели миром, переделом земли и недоверием Правительству Керенского. Рефреном звучали слова: «Нам не нужны Дарданеллы, когда Карпаты надоели». К ноябрю месяцу в российском обществе происходит массовое разочарование в идеалах Февральской революции, обнаружив, что Временное правительство не в состояние было обеспечить элементарный порядок в стране. Временное правительство оказалось не в состоянии умерить аппетиты крупного капитала, а наоборот пошло на их поводу. Циркуляры министра-социалиста М. Скобелева в августе 1917 г. были направлены на запрет вмешательства рабочих в производственный процесс на предприятиях. В свою очередь на 2-ом торгово-промышленном съезде богатейший предприниматель С. Рябушинский открыто заявил: «Для наведения порядка… нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло». Политический бандитизм, т.е. внесудебные массовые расправы с представителями правоохранительных органов и офицерского корпуса перерос в преступления на бытовой основе, когда по приказу Керенского из тюрем были освобождены уголовные преступники (их прозвали «птенцами Керенского»), наводившие страх на обывателя.
Российское общество было взбудоражено нежеланием Временного правительства организовать народный суд над Царем. Находясь в эмиграции А.Ф. Керенский, вспоминал, что 20-го марта он был в Москве и выступал на заседании Московского Совета депутатов. Отвечая на яростные выкрики с мест: «Смерть царю!», «Казните царя!», – он сказал: «Этого никогда не будет, пока мы у власти… Царь с семьёй будет отправлен за границу, в Англию. Я сам довезу его до Мурманска». Если у лидеров политических сил, пришедших к власти, произошла потеря памяти на «деяния» царизма, то народ, конечно, не желал их забыть. В борьбе с революционерами и демократической интеллигенцией Николай II жестоко подавлял демонстрантов и стачечников, отправляя их организаторов в лучшем случае на каторгу, в худшем – на виселицу. На совести царизма эпохи Николая II кровавая Ходынка, когда во время коронования на трон Николая II погибло в столпотворении почти две тысячи человек. Затем последовали Кровавое воскресенье 9 января 1905 года, затопленная в крови Красная Пресня в декабре 1907 года, массовые репрессии участников вооруженной борьбы в годы буржуазно-демократической революции 1905-1907 гг. и так называемые «столыпинские галстуки», т.е. виселицы. Только в Латвии в этот период царские генералы Орлов, Безобразов и Рихтер репрессировали более 10 тыс. человек, в том числе 3 тыс. из них расстреляли, повесили, замучили в тюрьмах. На отчете об экспедиции генерала Орлова Николай II собственноручно написал: «Ай, да молодец». Массовый расстрел рабочих на Ленских золотых приисках в 1912 году. Наконец, вступление России в Первую Мировую войну. Из 15 млн. солдат, вовлеченных в войну, более 7 млн. были убиты, искалечены или попали в плен.
Временное Правительство, пришедшее на смену монархическому режиму, имело немалый кредит доверия со стороны российского общества, но к Октябрю 1917 года оно его полностью утратило. В левопатриотической печати, посвященной исследованию истоков Великого Октября, отмечается, что именно действия Временного правительства во главе с Керенским стали катализатором данной революции, как за полгода до этого политика царизма послужило прологом к Февральской революции.
Большевики пришли к власти 25 октября 1917 г. по старому стилю путём тщательной подготовки и довольно умелого осуществления вооруженного восстания. 2-ой Всероссийский Съезд Советов рабочих и солдатских депутатов (меньшевики и правые эсеры демонстративно покинули его — В.К.) поддержал вооруженное выступление большевиков в союзе с левыми эсерами и сформировал первое Советское правительство во главе с В.И. Лениным. Великая Октябрьская социалистическая революция явилась для России единственно реальным шансом на национально государственное спасение. Большинство трудящихся считало революцию своей, что явилось причиной минимума жертв в момент ее осуществления и триумфального шествия Советской власти. В ходе вооруженного восстания в Петрограде погибло 6 человек и 59 — ранено. Во время Великой французской буржуазной революции только при штурме Бастилии было убито и ранено около 200 человек. Из почти 100 губернских городов только в 16 вопрос о власти был решен вооруженным путем, в остальных, в том числе и в Ярославле, — мирно.
26 октября 1917 года в Ярославле в городском Совете рабочих и солдатских депутатов фракция большевиков решительно поддержала произошедшее восстание в Петрограде и призвала ярославских большевиков последовать примеру: взять власть в свои руки. Фракция меньшевиков на своём заседании осудила петроградские события и постановила «Запретить местным газетам печатать о событиях в столице. Они вступили в коалицию с представителями Ярославской городской Думы, которая на своём заседании объявила о поддержке свергнутого Временного правительства. 27 октября 1917 г. собрался Ярославский Совет. Заседание было расширенным: в нём принимали участие представители фабрично-заводских и солдатских комитетов. Следует подчеркнуть, что представители солдатских комитетов практически единогласно поддерживали большевиков. Это придавало большевистской позиции дополнительный вес и заставило многих колеблющихся поддержать её. В результате голосования по главному вопросу, за переход власти к Советам проголосовало 88 делегатов, против — 46, воздержались — 9. После этого представители партий эсеров и меньшевиков заявили о выходе из состава городского Совета и покинули заседание. 4 ноября 1917 г. был избран постоянный Исполком Ярославского Совета. Его председателем стал большевик Н. Ф. Доброхотов, заместителями — большевик Д. С. Закгейм и беспартийный Н. П. Ворохов.
Итак, успех социалистической революции, ее закрепление в ходе Гражданской войны есть результат следующих факторов. Во-1-х, она прервала попытку пришедшей к власти буржуазии окончательно утвердить капиталистический путь развития в России, который был исторически чужд народу в своей массе в силу его традиционной ориентации на социальную справедливость. В этом главная причина, почему большинство народа в октябре 1917 года и потом в ходе строительства социализма несмотря с энтузиазмом восприняла идеи большевиков во главе с Лениным. Во-2-х, Октябрьскую революцию делали не фанатики, а умные революционеры, раз они в жесточайшей политической и военной борьбе переиграли лидеров всех партий, на тот момент существовавших, и разгромить «белую армию», которая опиралась на материальную поддержку стран Запада и Америки, а также Японии.
Корнилов В.И. Первый секретарь ЯО КПРФ (1993-2000 г.)